Матрица жизни на земле

Автор книги – всемирно известный офтальмолог и исследователь Э. Р. Мулдашев продолжает рассказывать о своей научной экспедиции в поисках легендарного Города Богов. То, что удалось найти его экспедиции на Тибете, не поддается обычным научным трактовкам. И вдруг ученые обнаруживают, что созданная ими карта-схема Города Богов очень похожа на… пространственную структуру ДНК. В конце концов, ученые приходят к выводу, что на Тибете им удалось найти место, где Высший Разум создавал человека, но… Нового Человека.

Петр Петрович Гаряев и Георгий Георгиевич Тертышный

И вместе с этой мыслью я вспомнил двух московских ученых: молекулярного биолога Петра Петровича Гаряева и физика Георгия Георгиевича Тертышного, о которых я уже неоднократно упоминал в своих книгах.

– Ох, и умные же они мужики! Умнее меня намного! – кивнул я сам себе. – У них и надо спросить.

Георгии Георгиевич Тертышный и Петр Петрович Гаряев

Какие они разные – ученые!

По жизни я встречался с очень широким кругом ученых. От некоторых ученых меня воротило, потому что чувствовалось, что достижение долгожданных званий «профессор» или «академик» было их главной карьеристической целью, когда и «по трупам шагать» не зазорно. Я заметил, что им, таким ученым, уж очень сильно не нравятся те ученые, которые верят в Бога и которые многие явления природы объясняют («О, какая жуть»!!!) как Божье Созидание. Глаза этих ученых-карьеристов становятся при этом не просто стеклянными, а матово-стеклянными, если ты – ученый, произнесший слово «Бог», – еще и не склоняешь голову перед академическим авторитетом, а смотришь прямо ему в глаза, как бы стараясь через их матово-стеклянный блеск вбить в его проданную душу хотя бы то, что не он есть Бог и что его тело с руками и ногами создал не он – поднаторевший в восхождении по карьерной лестнице отпрыск человеческого рода, который всю свою энергию вкладывает в то, чтобы ни один ученый с чистыми и светлыми глазами и тем более ученый, нагло произносящий слово «Бог», не смог пройти наверх и через науку утверждать всевластие Бога на Земле. Такие «ученые» не умеют слушать, а если ты настырно продолжаешь объяснять, да еще и добавляешь слово «интуиция» или, хуже того, намекаешь на Бога, то глаза его из матово-стеклянных становятся просто матово-белыми, чтобы не пропустить в свою проданную душу хоть чуть-чуть исходящей от Бога «чужой для него» энергии, от присутствия которой в проданной душе становится нестерпимо больно, да и недавние «шагания по трупам» всколыхивают Совесть, страшнее суда которой не бывает на свете. Вот и прерывают такие «авторитеты» твою речь на полуслове, а иногда в кабинете даже вывешивают картинку, на которой изображена смеющаяся обезьяна и написано: «Не вешай мне лапшу на уши!» Чтобы ты – «сверчок» – знал свой шесток!

Но стоит таким «ученым от Дьявола» заболеть, то глаза их сразу становятся прозрачными и даже ласковыми, и они сразу же обращаются к тем ученым-врачам, которые когда-то говорили им (нагло!) о Боге. А мы их лечим, как Бог велел… ведь мстить-то мы не умеем. И лишь иногда приговариваем про себя: «А ведь выздоравливает! Может, хоть сейчас поймет!»

Но зато сколько ученых от Бога, которые, к счастью, признаны при жизни! Я с какой-то душевной теплотой вспоминаю таких ученых-академиков, как Влаил Петрович Казначеев, Геннадий Андреевич Месяц, Юрий Михайлович Лопухин, Аркадий Павлович Нестеров, Алевтина Федоровна Бровкина, Лариса Константиновна Мошетова, Михаил Иванович Давыдов и многих других. Каждый из таких ученых стоит десятка ученых «не от Бога», и ведь побеждает… потому что Бог сильнее Дьявола.

А уж если говорить об упомянутых выше Петре Петровиче Гаряеве и Георгии Георгиевиче Тертышном, то тут и слов нет – они истинные ученые от Бога, даже несмотря на то, что судьба их не ласкает.

Что нашли Петр Петрович Гаряев и Георгий Георгиевич Тертышный.

Если начать рассказывать об их исследованиях, то это составит целую увлекательную книгу. Скажу лишь, что эти два друга-ученых (молекулярный биолог и физик) нашли принципы и создали прибор, с помощью которого можно «выбивать» тонкие энергии4 из живого вещества. Более того, они научились регистрировать эти загадочные тонкие энергии и изучать их свойства.

Исходя из своих исследований П. П. Гаряев и Г. Г. Тертышный пришли к выводу, что только от 2 до 10 % генетической информации находится в материальной ДНК, а остальная генетическая информация находится в невидимом биополе вокруг клетки. И это они доказали многочисленными опытами.

Э. М.: В дальнейшем мы пришли к выводу, что кроме ДНК существует еще и Ген Воды, а также два энергетических гена – Ген Огня и Ген Ветра.

Например, он взяли семена растения Arabidopsis (растение типа салата), эти семена убили гамма-излучением, а потом на эти мертвые семена с помощью своего аппарата направили тонкую энергию, «выбитую» из ДНК эритроцитов цыплят. И… о, чудо! Эти «бывшие мертвые» семена взошли, и из них выросло растение Arabidopsis. Ожили, получается, семена?!

Один из графиков тонких энергий, записанных П. П. Гаряевым и Г. Г. Тертышным

То же самое они проделали с семенами пшеницы и ячменя. Да еще много других опытов выполнили эти ученые, чтобы показать, что материальное тело есть не только материальное тело, а вокруг него существуют сложнейшие полевые структуры; и если бы человек научился владеть этими полями, то мы бы ежедневно видели такие чудеса… такие чудеса, что даже трудно представить.

Неужели на Земле существует общая программа Жизни?

Но самое любопытное, на что я обратил внимание в исследованиях этих двух талантливых ученых, это то, что мертвые семена они «облучали» не тонкой энергией, «выбитой» из таких же живых семян, а тонкой энергией, «выбитой» из… ДНК эритроцитов цыплят.

– Странно! Очень странно! – думал я тогда. – Причем тут растение Arabidopsis и цыплята? Каким образом «цыплята помогли семенам»? Неужели… неужели на Земле существует какая-то… общая программа Жизни?

Впоследствии мы много раз обсуждали этот вопрос с П. П. Гаряевым и Г. Г. Тертышным. Выяснилось, что они уже давно до меня пришли к такому же выводу.5

– А вдруг, а вдруг, – с придыханием шептал я сам себе, – а вдруг именно в Городе Богов создавалась эта единая, общая Программа Жизни на Земле?! Но как?

Короче говоря, я купил билет на самолет и полетел в Москву, чтобы встретиться с Петром Петровичем Гаряевым и Георгием Георгиевичем Тертышным.

Мы, как всегда, встретились на квартире Петра Гаряева, расположенной недалеко от Белорусского вокзала. Я развернул перед Петром Петровичем и Георгием Георгиевичем карту-схему Города Богов.

О, как похоже на ДНК!

– Это что? – спросил Петр Петрович, показав на схему священной горы Кайлас.

– Это схематическое картографическое изображение горы Кайлас, – ответил я. – Как бы вид с птичьего полета.

– Вид сверху как бы, да?

– Да. Кстати, это результат огромной работы по анализу многочисленных снимков, привязок к местности, азимутов и многого другого, – пояснил я.

– А это у тебя, Эрнст, точно получилось? – засомневался Петр Петрович.

– Ну… – засмущался я. – Я ведь не могу летать и смотреть на Кайлас сверху! Самолеты там не летают, аэрофотосъемок не производилось, топографических исследований не велось.

– А космические снимки?

– Космические снимки этого района Тибета мне удалось раздобыть через администрацию президента России, причем и наши, и американские.

– И что они показали? – Лицо Петра Гаряева стало напряженным.

– Да ничего, Петр, ничего! – разочарованно ответил я. – На равнинах все получается идеально; при увеличении изображения, снятого со спутника, можно разглядеть много деталей. А вот в горах…

– Что в горах?

– В горах, тем более в столь высоких, как тибетские, все портят высокогорные черные тени. Они, эти высокогорные тени, столь плотные, столь черные, что через них ничего не видно. Что только мы не делали, с кем только не советовались! Ничего не получается. А американские снимки, сделанные в инфракрасных лучах, где нет теней, не дали нужного разрешения.

– М-да.

Один из космических снимков района, близкого к Кайласу. Видны черные тени

– Поэтому, Петр, я могу представить вашему с Георгием вниманию только вот это схематическое картографическое изображение горы Кайлас, да и всего остального Города Богов. Но поверьте, друзья мои, это все достаточно точно; у меня очень большой опыт рисования кроков, – убежденно сказал я.

– А что это такое – кроки? – спросил Георгий Тертышный.

– Кроки, – стал пояснять я, – это схематическое картографическое изображение какой-либо горы или горного хребта. Когда ты ходишь в походы по мастерским нормативам, то в отчете о совершенном походе ты почти всегда приводишь кроки, по которым должны пройти, не заблудившись, другие туристические группы. О, сколько этих кроков я перерисовал за свою спортивную жизнь! О, сколько людей прошло по моим крокам! Так что схематическое картографическое изображение горы Кайлас вряд ли грешит большими неточностями.

Схематическое картографическое изображение горы Кайлас (как бы вид с птичьего полета).

– Тогда, – Петр Гаряев пристально посмотрел мне в глаза, – знаешь, на что похоже это твое схематическое картографическое изображение горы Кайлас? Знаешь, Эрнст?

– На что?

– Это очень похоже на электронно-микроскопический снимок жидкокристаллических структур хромосом, упакованных в клеточных ядрах, которые тоже имеют слоистую структуру, – выпалил Петр Петрович.

Петр Гаряев: – Это похоже на жидкокристаллическую структуру хромосом

У меня на лбу выступила испарина. Я, конечно же, плохо разбирался в молекулярной биологии, но, будучи медиком, кое-что все-таки понимал. По крайней мере, я хорошо знал, что в хромосомах находится ДНК – главный генетический материал любой клетки.

– Это что, на ДНК похоже, что ли? – с волнением в голосе спросил я, ткнув пальцем в схематическое изображение горы Кайлас.

– Это на ДНК похоже, что ли? – спросил я у Петра Гаряева

– Да не совсем так! – возразил Петр Гаряев. – Я же говорю, что это похоже на срез жидкого кристалла хромосомы, в которой находится ДНК. Слоистость особенно характерна.

– А по-простонародному… для обывателя… можно сказать, что схема горы Кайлас чем-то похожа на ДНК? Петр Петрович, пойми, пожалуйста, что научный язык молекулярных биологов с выражениями типа «изоморфные жидкокристаллические структуры» мало понятен обычным людям, а вот термин «ДНК» знают все и ассоциируют с этим термином понятие «ген» или «геном». Давай уж не будем цепляться к словам, ставшим для всех привычными, – не унимался я.

– Ну уж, если только совсем по-простонародному… – согласился Петр Гаряев. – Замечу еще вот что.

– Что?

– Жидкие кристаллы хромосом – это подвижная структура, а гора Кайлас – стабильная твердая структура.

– А я еще добавлю, – нагло вставился я, – что если размер любой хромосомы, содержащей ДНК, сверхмикроскопичен, то… то размер священной горы Кайлас гигантский: ведь только высота ее составляет 6666 метров.

– Фрактальность – это известный факт, – произнес физик Георгий Тертышный.

Я уже знал, что такое фрактальность. Сложное понятие, которое математики описывают формулами, на мой взгляд, можно расшифровать как разномасштабность или то состояние, когда какой-либо принцип действует при любых размерах – будь то в сверхмикроскопическом размере, будь то в размерах всего космоса. По-видимому, примером этому может явиться расхожее понятие ученых-эзотериков, что человек является «микрокосмом макрокосма».

– Фрактальность, фрактальность… – пробубнил я себе под нос, опустив голову. – А возможно, кроме обычных клеточных ДНК существуют еще и… еще и «общеземные ДНК», и даже… и даже «космические ДНК»?! Кто знает?! Кто знает?!

– А возможно, кроме обычных клеточных ДНК существуют еще и общеземные, и даже космические ДНК?! – пробубнил я себе под нос

А потом я поднял голову, посмотрел на Петра Гаряева и Георгия Тертышного, достал из портфеля фотографию священной горы Кайлас, положил ее на стол и сказал, показав на Кайлас:

– Братцы, вы меня, пожалуйста, еще раз извините за несоблюдение научной терминологии и за то, что словом «ДНК» я обозначаю то, что вы привыкли называть «…жидкокристаллические структуры хромосом, упакованные в ядре…». Но, тем не менее, я хочу сказать… хочу сказать…

– Что?

– Неужели гора Кайлас – это центральная часть огромного каменного генома?

Глаза моих друзей заблестели.

– Ну уж если совсем перейти на простонародную терминологию с твоей, Эрнст, подачи, – тихо проговорил Петр Гаряев, – то некоторое сходство можно найти с некоторыми фрагментами жидкокристаллических структур хромосом… Но…

– Что, но?

– Уж очень странно это. – Петр Гаряев почесал затылок. – Но что-то в этом есть!

– И, наверное, не зря паломники поклоняются этой священной горе, – добавил Георгий Тертышный.

Тогда я еще и не предполагал, что человек, видимо, имеет не один геном (совокупность генов), заложенный в его клетках, а что их, этих геномов, у человека должно быть целых четыре, которые… порождают его четыре тела, работающих совместно. А в тот момент я только непонимающе смотрел широко раскрытыми глазами на карту-схему Города Богов.

– Давайте посмотрим еще и на схемы других пирамид, окружающих Кайлас, – предложил Петр Гаряев.

– Смотри-ка, как их много! – прокомментировал Георгий Тертышный.

– Любопытно то, что большинство пирамид, изображенных здесь, выглядят полосатыми, тоже напоминая характерную слоистость хромосом, – заметил Петр Гаряев.

Я молчал.

– Это ступенчатые пирамиды. Так ведь, Эрнст? Ты полосками изображал ступени на пирамидах, что ли? – решил уточнить Георгий Тертышный.

– Именно так, – подтвердил я.

– Науке хорошо известно, – начал объяснять Петр Гаряев, – что информационный код ДНК состоит из так называемых триплетов, состоящих из различных комбинаций четырех нуклеотидов (аденина, гуанина, цитозина и тимина). Если эти четыре нуклеотида расположить в углах квадрата, то на этом основании можно построить пирамиду, вершиной которой является некое «воблирующее» начало.

Схемы некоторых пирамид Города Богов

– Смотри-ка! – удивился я. – Даже вы, консервативные молекулярные биологи, не исключаете, что в ДНК информация может кодироваться через пирамиды!

– Ну, как сказать… Как сказать… Определенный дуализм информационного кода в отношении омонимичности триплета… – замялся Петр Гаряев.

– Красиво говоришь! – с сарказмом перебил я.

Одна из ступенчатых пирамид Города Богов

Наступило минутное молчание.

– Слушай, Эрнст, а обычные, остроконечные пирамиды, изоморфные… ой, то есть похожие на египетские, в Городе Богов есть?

– Есть, – ответил я и пальцем показал на карте-схеме пирамиду № 4. – Эта маленькая пирамидка очень значима – она называется Малый Кайлас. Я думаю, что в ней хранится легендарный Камень Шантамани, который иногда светится.

– Так, так, – проговорил Петр Петрович.

Остроконечная пирамида Малого Кайласа

Я видел, что этот гениальный ученый думает. Я знал его незаурядность, а также знал, что он, будучи ученым-экспериментатором, умеет слушать интуицию.

– Так, так, – опять проговорил Петр Петрович. – С «пирамидальными» триплетами здесь что-то не вяжется. А сколько остроконечных пирамид в Городе Богов?

– На нашей карте всего три – № 1, 4 и 107. – Я показал их на карте-схеме Города Богов.

– Не вяжется… – снова проговорил Петр Гаряев.

– Посмотри, Петр, какое разнообразие пирамид и пирамидоподобных структур! Нет ни одного повторения! Что бы это могло означать? – сказал Георгий Тертышный.

Схемы некоторых дугообразных конструкций в Городе Богов (зеркала Времени?)

Все замолчали.

– Обратите также внимание на многочисленные дугообразные конструкции, – прервал общее молчание Петр Гаряев

– Очень похоже на знаменитые зеркала времени Козырева, которые, как показал этот великий русский ученый, способны сжимать время, – добавил Георгий Тертышный.

– Время решает все, особенно в организме человека, потому что Время связано с Космосом, – задумчиво произнес Петр Гаряев.

Одна из зеркальных конструкций в Городе Богов

В комнате опять повисло молчание.

– Кроме всего этого, в Городе Богов много всевозможных конструкций самых разнообразных форм, собранных в причудливые сочетания, напоминающие… дворцы без окон и дверей. – Я стал тыкать пальцем в разные места карты-схемы Города Богов.

Петр Петрович и Георгий Георгиевич как бы не услышали меня.

– Братцы, давайте посмотрим на карту-схему Города Богов в целом! Полтора года у нас ушло на то, чтобы ее создать! Что бы это могло означать в целом? – не унимался я.

В глазах Петра Петровича появился загадочный блеск, и он сказал:

– Это… это…

– Что?! – нетерпеливо подстегнул его я, почувствовав, что у Петра Петровича появилась идея.

– Это… геном, – неуверенно произнес он, – то есть совокупность генов…

– Геном чего?

– Геном Жизни…

– Что ты имеешь в виду?

– Это Матрица… – как бы разговаривая сам с собой, почти шепотом произнес Петр Петрович.

– Матрица… Матрица чего…? – тоже перейдя на шепот, спросил я.

Петр Петрович вдруг загадочно посмотрел на нас с Георгием Тертышным и твердым голосом сказал:

– Это Матрица Жизни на Земле! Ясно?! Это Матрица Жизни на Земле!

Петр Гаряев: – Это Матрица Жизни на Земле!

Мы все понимали, что доказать это, как полагается в науке, мы никогда не сможем. Более того, мы осознавали, что к такому выводу Петра Петровича Гаряева подтолкнул не столько сопоставительный анализ знаний молекулярной биологии с картой-схемой Города Богов, сколько это ему подсказала интуиция.

– Знаете, братцы, – сказал я, – гималайские йоги говорят, что интуиция – это сто процентов верно.

Далее мы долго говорили о комитете по лженауке Российской академии наук, приговаривая «А судьи кто?», обсуждали проблемы медицины, молекулярной биологии и физики, зарываясь в самые глубины и радостно ощущая, что мы понимаем друг друга, но самым главным, что проходило красной линией в ходе всех наших разговоров, была глубокая вера в то, что жизнь на Земле создал Бог. Это и объединяло нас – представителей разных наук.

Почему-то никто не стал спорить с Петром Петровичем, – все как-то сразу согласились с ним. Может быть, нам так хотелось, я не знаю. А может быть… нам с Георгием Тертышным интуиция тихо шептала: «Петр прав! Петр прав! Петр прав!» Кто знает это?

Я сидел и смотрел на своих друзей-ученых, слушал их возбужденные голоса и думал о том, что богата Россия на таланты. Я вспомнил слова гималайского йога, медитирующего всю свою жизнь в высокогорной пещере, который утверждал, что над Россией висит розовая аура. Но я вспомнил также, что йог добавил, что вы, русские, будете изобретать, изобретать и изобретать, но никогда не сможете превратить свои изобретения в бизнес, – за вас это сделают другие страны.

Помню, еще тогда, в Гималаях, я задумался над словами йога, а именно над парадоксом – если над Россией висит розовая аура, то почему мы, русские, способны изобретать, но не способны из своих изобретений «делать деньги», а расхожее понятие «серьезная наука делается в подвалах» имело и имеет право не только быть, но и пустило корни, и представляет собой самую натуральную российскую действительность. И только позже я понял простую истину, что счастье (розовое счастье!) не в деньгах, а в том, чтобы быть ближе к Богу. А кто может быть ближе к Богу, чем ученый, слушающий свою интуицию, когда ему шепчет Сам Он?! Да и… йог, наверное, очень счастлив… в пещере.

Уходя, я спросил у своих друзей:

– Неужели именно там, в Городе Богов, на… на Матрице Жизни на Земле, создавалась Единая Общая Программа Жизни на Земле?

– Кто знает? Может быть, – тихо проговорил в ответ Петр Гаряев.

– Это только Бог знает, – уверенно ответил Георгий Тертышный.

Я взглянул в глаза обоим талантливым ученым и задал уже совсем некорректный вопрос:

– Но как она создавалась?

Вопрос повис в воздухе. Мы попрощались.

Э. М.: Чуть позже мы осознаем, что в эту Единую Общую программу жизни на Земле входит не только телесная, но и бестелесная жизнь, а также МД-существа, способные материализовываться и дематериализовываться.